Ежегодная, традиционная поездка на светлой седмице в колонию в Ревде. Всё начинается с Варзуги. Матушка Митрофания трудится над ежегодным чудом-творожной пасхой, отец Варлаам доставляет её в Североморск. А я ищу соратников и соработников, что бы исполнить Христову заповедь-«В темнице был, и вы посетили меня». Но у всех более чем «благочестивые» причины, и все отвечают мне: «Имей мя отреченна». Я унываю: как справиться одному-надо исповедывать людей, совершать проскомидию, Литургию, крестный ход, и всё одному. Но вдруг на великой Пасхальной Вечерне Владыка удостаивает меня награждением палицей (1)! Хо-хо! Да теперь я хоть и один, да с палицей! Я хоть куда, в любую свару, в любой бой, у меня и меч и палица, я как Илья Муромец!

Так и получилось, как в песне: « Я на Вачу ехал плача, возвращался хохоча» (2). Так и я – на Ревду ехал плача и сетуя, возвращался – радуясь Пасхальной радостью. Добираясь до

Ревды и преодолевая тюремные пропускные «шлюзы», свои немощи и немощи охранников, я унывал и отчаивался. Прорвавшись в храм Царственных мучеников, как в некий островок света в чёрно-серой атмосфере колонии, я совершил проскомидию, оглянулся в храм и подумал: «я точно помру тут, если всех их исповедую». И я принимаю решение- выхожу к ним с Крестом и Евангелием, читаю молитву к исповеди , и начинаю перечислять грехи, а по сути, просто каяться в своих грехах: «Господи , прости меня…». Потом читаю разрешительную молитву, они называют свои имена. « Прощаю и разрешаю тя от всех грехов твоих…». Литургия, убогое пение, причастие

, Крестный ход. Крестный ход – это особое действо, это миссия. Куда ни кинь взгляд, там всё как в угольной шахте-чёрно-серое. И вдруг посреди этой серости, как вспышки радуги: «Христос Воскресе-Воистину Воскресе!» Кучка из 40-ка человек возвещает преступному миру иную жизнь, иную правду, иной, неведомый принцип бытия. Кольца колючей проволоки, чёрные робы, колючие взгляды, огромные срока, тоска, цинизм, презрение – как преодолеть это всё? Фактом Воскресения Христа. Как сказал Патриарх: «Зло иллюзорно».

Потом чаепитие и чудо-пасха. Открываем коробку. Прошу помочь снять деревянную форму

. Кто-то шутит: «Снимай опалубку!». Нам открывается чудо! Чудо заботы и бескорыстной любви – творожная пасха из Варзуги.

Слова благодарности от «сидельцев-прихожан» согревают и моё сердце и сторицею покрывают перенесённые мною невзгоды. Фото на память. Выход на свободу. Надежда на то , что и мой труд подарил этим людям частичку свободы. Я на вачу ехал плача, возвращался хохоча.

1. Па́лица — принадлежность полного богослужебного облачения епископа, архимандрита, протопресвитера, а также награждённого ею священника. Представляет собой ромбовидный плат с изображением креста посередине, одним углом прикрепленный к ленте, носится с правой стороны (набедренник в этом случае перевешивается на левый бок).С XVIII века как награду её могут получить игумен и протоиерей.В символическом значении палица, как и набедренник, имеет тот же смысл духовного меча, то есть Слова Божьего, которым всегда должен быть вооружён пастырь. Но по сравнению с набедренником палица принадлежит к более высокому уровню, так как символизирует ещё и край полотенца, которым Иисус Христос отирал ноги ученикам.

2. «Я на Вачу ехал плача, возвращаюсь — хохоча» Строчка из известной  песни Владимира Высоцкого, написанная им после того как он побывал на золотых приисках в Бодайбо в 1976 г.  В Бодайбо прилетел в легкой куртке, свитере, джинсах и с гитарой. Он встречался со старателями на участках, спрашивал об их жизни, интересовался прошлым. Говорил про них: «Лица рогожные, а души шелковые». На участке Барчик, километрах в 500 к северу от Бодайбо, Высоцкий и услышал от старателей про Вачу – реку, где они мыли золото.