Архитектура, реставрация — его жизнь. О Леониде Сергеевиче Васильеве. Как строился храм в Ара-Губе.

vasilyev1989В Костроме в год 80-летия со дня рождения выдающегося архитектора-реставратора, Заслуженного работника культуры РСФСР, Почётного гражданина города Костромы Леонида Сергеевича Васильева (1934—2008) выходит сборник «Об архитектурном наследии Костромского края», включающий его статьи, пояснительные записки к проектам восстановления памятников архитектуры, письма в их защиту, воспоминания коллег, а также настоятелей костромских храмов и др.

Воспоминания хорошо известного костромичам В.Г. Смирнова, более 30 лет возглавлявшего управление (департамент) архитектуры Костромской области, а затем профессора КСХА, тоже вошли в книгу Л.С. Васильева. В основе публикации — интервью, записанное Р.Г. Севикян для радиопередачи в 1-ую годовщину смерти Л.С. Васильева (2009 г.).

В бытность главным архитектором области мне приходилось часто встречаться с Л.С. Васильевым по разным вопросам.

Общение с ним было самое дружеское, мне он очень нравился как человек. Это был, вообще, подвижник такой, который о себе меньше всего заботился; конечно, о нём должны были заботиться больше в епархии, где он работал. У него было плохо со зрением, потом с сердце начало шалить. И вот так получилось, что не уберегли его…

Леонид Сергеевич Васильев

Я приехал только что после института, и первая встреча у нас получилась несколько необычная — случайная, если можно так сказать. Естественно, собрались коллеги, знакомые, вот тогда я впервые познакомился с Леонидом Сергеевичем, где-то сорок лет назад. А потом связь прервалась и затем возобновилась при переходе моём в органы архитекторы области. Поскольку было очень много вопросов и по гражданским архитектурным памятникам, да и по культовым сооружениям, то приходилось часто обращаться к специалистам реставрационной мастерской, и мне представлялось, что Леонид Сергеевич был наиболее подходящим для этого человеком: очень внимательный, заботливый и очень высокий профессионал. Это был мастер своего дела. Я считаю, что это был единственный человек у нас — и не только в области, может быть (в области-то уж точно), — который прекрасно знал своё дело, которое для него и было жизнью. По-другому он и не мыслил. Его можно было в любое время поднять, послать в любую командировку.

Много встречались мы в командировках в разных районах нашей области, особенно в Галиче. Знал его состояние — уже в более старшем возрасте — и болячки его и невольно задумывался: а как же он всё делает? Поэтому преклонялся перед ним как перед исключительным тружеником.

Наиболее тесные контакты у нас были по Видяеву — по храму, который построили на плавбазе, где стоит наша подводная лодка «Кострома» и другие атомные подводные лодки Северного флота. И вот там наиболее близко пришлось соприкоснуться — в неформальных беседах, потому что жили вместе, в одной гостинице, делали одно дело, и здесь он раскрылся всей душой. Такое доброе отношение, заботливое. Мыслей своих не навязывал, но говорил так убедительно, аргументированно, что и возражений никаких не было.

Впервые мы поехали к подводникам где-то в августе 2000 года — на выбор площадки. Приехали в посёлок Видяево, а до того места, где стоит этот флот, ещё километров десять-пятнадцать. Прибыли на эту базу (бухта — так называемая Ара, это такой фиорд) и стали знакомиться с местностью. Искали такую площадку, к которой можно было бы близко подойти, потому что по габаритам эти суда требуют большой глубины. Выбрали место на мысу, где стоял крест, метров, наверное, около четырёх-пяти высотой, металлический. Этот мыс как-то вдавался в бухту, и подводники говорили: как мы уходим и приходим, первым встречает нас — это крест.

Л.С. Васильев и В.Г. Смирнов

Это место мы и выбрали для часовни, и Л.С. Васильев начал проектировать часовню — по просьбе командира нашей подлодки, Владимира Анатольевича Соколова. Областная администрация от экипажа лодки получила письмо, что поскольку земля костромская им помогает, то они просят «для дальнейшей духовности и общения воздвигнуть часовню». Ну, часовню — значит, часовню запроектировали.

А потом произошла трагедия с «Курском» — катастрофа для страны, да и не только для России. И тогда возникла мысль, что нужно строить храм. Поскольку у нас Николай Угодник — это покровитель всех путешествующих, и моряков, в первую очередь, храм был назван Никольским. И Васильев сразу же начал перерабатывать проект.

Конечно, храм должен быть из дерева, и необходимо было его быстро собрать. Поэтому задачи были такие: во-первых, нужное дерево подобрать, потом — срубить сруб, разобрать, погрузить и там, уже на месте, собрать. Этим вопросом сначала занималось СУ-7, но мы скоро поняли, что они не смогут сделать — там не было технологов, мастеров по дереву, и пришлось искать другого исполнителя. Нашли в Макарьеве, там было такое общество ограниченной ответственности «Русские строительные технологии», которое занималось деревянным домостроением и возведением культовых сооружений под Москвой и в наших краях. Сразу договорились: они заготавливают сруб, готовят бригаду и выезжают в Видяево. Мы приехали с Васильевым с проектом храма в ноябре и договорились, что подводники делают фундамент, готовятся, и начало строительства будет где-то в мае 2001 года.

Леонид Сергеевич закончил чертежи. Он очень детально, скурпулёзно относился к этому поручению, считая его главным в то время. Тем более — это было необычно — что храм сооружался на базе подводников и сделать нужно было в краткие сроки. Когда проект был готов, мы приехали на встречу с командиром дивизии, были на нашей подводной лодке «Кострома». На лодке очень тесно, но подводники говорили: по сравнению с дизельными — у нас дворец целый. У командира каюта небольшая — метра два на три. И рядом же главный пульт — центр, где всё руководство лодкой происходит. Встретили нас, конечно, как подводники, моряки встречают, — радушно.

С Леонидом Сергеевичем мы все детали обговорили: как, что, из чего, как лучше, что должны сделать подводники. Он очень внимательно отнёсся к постройке храма (он-то уже знал, как специалист, как лучше подойти к делу) и многое посоветовал. У него каждая деталь была проработана: то ли это был оконный проём, то ли небо внутри; алтарная часть, трапезная — всё у него чётко-чётко, до малейшей подробности было проработано.

Храм деревянный, шатровый. Л.С. Васильев знал великолепно традиции церковного строительства и следовал этим традициям. Он знал пропорции, понимал дерево как материал и с ним он работал просто великолепно.

«Русские технологии» подготовили материал, погрузили на семь КАМАЗов сруб, весь добор, и с мая и до июля храм построили. В июне собрали стены и шатёр, а в июле выполнили отделку. В последнее воскресенье июля, в День военно-морского флота, были закончены все работы.

Леонид Сергеевич очень интересовался ходом строительства. Он уже не выезжал на объект, но мне приходилось бывать там — по поручению администрации, а потом я встречался с Леонидом Сергеевичем. Он спрашивал: всё ли успевают, как врубки делаются, квалифицированные или нет мастера? Я успокаивал: всё хорошо, всё нормально, люди знающие, всё делается точно по проекту, никаких отступлений нет.

Около храма установили гранитный камень, на котором вырезали: «Храм сей сооружён во славу флота Российского руками и на средства жителей земли Костромской». Рядом соорудили звонницу.

Свято-Никольский храм

Мы встречались и по строительству в Костроме, бывали у нас некоторые конфликты, каждый отстаивал своё мнение. Он был очень объективный, у него было своё видение, свой взгляд на вещи. Он выражал свою точку зрения аргументированно, с глубоким знанием дела, с ним нельзя было не согласиться; он, безусловно, был авторитетен среди архитекторов.

Он видел Кострому гармоничным городом, прекрасно понимал, что прогресс идёт, что город развивается и не будет жить прошлыми категориями, однако необходимо сохранить то, что было создано до нас нашими предками. Он выступал за то, как можно бережнее относиться ко всей застройке и как можно внимательнее к размещению новых объектов: учитывать масштаб, соотношение с окружающей средой. И его понимание наследия очень во многом помогло избежать ошибок. К его мнению очень прислушивались, и он играл большую роль в архитектурной жизни, и не только нашего города, но и всей нашей земли Костромской. Для него Кострома, действительно, стала второй родиной, к которой он прикипел. Он всего себя отдавал, он сгорел здесь.

источник публикации: http://live.kostromka.ru/memory/vasilyev/

Просмотров этой страницы: 127.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *